Глава 1 (Часть 5)

Цун Ся оглянулся на обезьяну, лежащую в луже крови, и почувствовал, как по коже побежали мурашки.

— Вы голодны? У нас еще осталась еда, которая не испортилась. Может, сначала съедим ее?

— Если ты не съешь ее сейчас, то потом, возможно, у тебя не будет шанса поесть свежего мяса. Ты пожалеешь об этом.

Цун Ся с трудом сглотнул. Ему не хотелось иметь ничего общего с этой обезьяной, он даже старался не смотреть на нее.

Чэн Тяньби, не рассчитывая на него, достал армейский нож и подошел к телу обезьяны. Цун Ся с отвращением отвернулся. Раздался глухой звук — нож вошел в плоть. Цун Ся покрылся мурашками.

Через некоторое время Чэн Тяньби принес на кухню кусок мяса, вырезанный из живота обезьяны.

Цун Ся сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем войти на кухню.

— Давайте я этим займусь. Вы ранены, вам нужно отдохнуть.

Чэн Тяньби холодно посмотрел на него.

— Уверен?

— Да, — с трудом кивнул Цун Ся.

Чэн Тяньби бросил окровавленный кусок мяса и вышел.

Цун Ся трижды про себя повторил: «Это свинина», после чего вскипятил воду, опалил шерсть, нарезал мясо на куски и принялся готовить. Специи на кухне, хоть и покрылись плесенью, не потеряли своего аромата. Цун Ся не стал слишком привередничать и приготовил большую кастрюлю тушеного мяса. Он ничего не ел с самого утра, и, почувствовав аппетитный запах, не смог устоять.

Вынося кастрюлю с мясом, Цун Ся снова взглянул на тело обезьяны. Мысль о том, что в будущем он, возможно, не сможет позволить себе даже такой еды, наполнила его печалью. Он поставил кастрюлю на журнальный столик и увидел Чэн Тяньби, сидящего на диване, закутанного в одеяло. Он не двигался. Цун Ся подошел и тронул его за плечо.

— Чэн Тяньби? Еда готова.

Чэн Тяньби медленно поднял голову. Лицо его было бледным, дыхание — частым, глаза — налиты кровью. Выглядел он неважно.

— Что с вами? — встревожился Цун Ся.

— Холодно, — тихо ответил Чэн Тяньби.

Цун Ся коснулся его лица — оно было ледяным. Через прикосновение он почувствовал, как дрожит Чэн Тяньби. Неужели началось заражение? Он дал ему противовоспалительные таблетки, обработал рану спиртом — больше с их ограниченным запасом лекарств он ничего не мог сделать. Но то, чего он больше всего боялся, все же случилось.

— Нам нужно в больницу, — сказал Цун Ся. — Возможно, там еще остались люди.

Чэн Тяньби покачал головой.

— Бесполезно, — он посмотрел на кастрюлю с мясом. — Поедим, а потом я отдохну.

Цун Ся был очень встревожен, но ничего не мог поделать. Оставалось лишь надеяться, что после еды иммунитет Чэн Тяньби справится с инфекцией.

Мясо получилось очень вкусным, но Чэн Тяньби не чувствовал вкуса. Кончик его языка онемел. Он механически жевал и глотал, заставляя себя есть.

Быстро поев, Цун Ся помог Чэн Тяньби добраться до спальни и уложил его в постель, накрыв всеми имеющимися одеялами. Но, несмотря на несколько слоев, Чэн Тяньби продолжало трясти. Цун Ся сидел рядом с ним, постоянно трогая его лоб, чувствуя, как температура продолжает падать. Его сердце сжималось от страха. Он не хотел оставаться один в этом мире. Если Чэн Тяньби умрет, он вернется домой и отдастся на волю судьбы. Если даже такой сильный человек не смог выжить, то как выживет он? Глядя на бледное лицо Чэн Тяньби, Цун Ся чувствовал невыносимую боль.

— Чэн Тяньби, не умирайте.

Чэн Тяньби, казалось, не слышал его. Его тело сотрясала дрожь, холод проникал до костей, и никакие одеяла не помогали.

Цун Ся, стиснув зубы, снял пуховик и, оставшись в одной рубашке, забрался под одеяло и крепко обнял дрожащее тело Чэн Тяньби. Человек — существо теплокровное, его температура тела гораздо выше, чем у одеяла. Если и это не поможет, то он не знал, что делать. Если температура Чэн Тяньби продолжит падать, он умрет. А если умрет Чэн Тяньби, то и ему не выжить.

— Чэн Тяньби, держитесь, пожалуйста, не умирайте, — шептал Цун Ся. — Я такой бесполезный, я ничем не могу вам помочь. Если вы умрете, я скоро последую за вами. Я хочу пройти этот путь вместе с вами, прошу вас, не умирайте.

Чэн Тяньби бессознательно прижался к источнику тепла. Его хватка была такой сильной, что у Цун Ся заболели ребра. Тело Цун Ся стало для Чэн Тяньби живой грелкой, и дрожь постепенно утихла.

Усталость, сонливость, боль — все негативные эмоции растворились в мягкой постели. Они оба погрузились в глубокий сон.

Цун Ся проснулся от того, что кто-то хлопал его по лицу. Он открыл глаза и увидел перед собой бесстрастное лицо Чэн Тяньби.

— Вы… ты в порядке?

— Вставай, — сказал Чэн Тяньби хриплым голосом. Но Цун Ся заметил, что на его щеки вернулся румянец.

— Ты в порядке! — радостно воскликнул Цун Ся. — Ты меня до смерти напугал!

С начала апокалипсиса он впервые почувствовал искреннюю радость. Он улыбался широко, от уха до уха.

Чэн Тяньби замер. Он не привык к физическому контакту. Он отстранил Цун Ся.

— Я сказал, вставай, — он отвернулся и начал обуваться.

Цун Ся наклонился к нему и, заглядывая в лицо, с улыбкой спросил:

— Смущаешься?

Чэн Тяньби посмотрел на него искоса.

— У тебя никогда не заканчиваются слова?

— Ты такой красивый, наверняка с детства не испытывал недостатка в друзьях, — засмеялся Цун Ся. — Почему же ты такой замкнутый?

Чэн Тяньби встал и размял конечности. Несмотря на следы усталости на лице, он не выглядел как человек, только что вернувшийся с того света.

Цун Ся спрыгнул с кровати.

— Сколько мы проспали? Ты меня так напугал! Ты был холодный как лед. Наверняка это была инфекция. Хорошо, что ты справился с ней. Возможно, это как-то связано с твоей мутацией.

Чэн Тяньби взмахнул рукой и почувствовал, как в его теле разливается непонятная энергия, делая его легким и полным сил. Зрение обострилось, мир вокруг стал четким и ярким. Если бы нужно было описать свое состояние одним словом, он бы сказал — переродился.

Цун Ся уже привык к молчанию Чэн Тяньби, но ему не нравилось безмолвие. Обстановка и так была достаточно угнетающей, и он не хотел усугублять свое состояние. Поэтому он продолжал говорить:

— Как ты себя чувствуешь? Еще холодно? Вроде бы в комнате потеплело. Может, температура поднялась. У тебя что-нибудь болит?

— Я голоден, — ответил Чэн Тяньби, потирая живот. Он чувствовал сильный голод.

— Голоден? Сейчас посмотрю, что у нас осталось из еды, — Цун Ся вышел из спальни и тут же выругался.

Чэн Тяньби последовал за ним и, заглянув через плечо Цун Ся, увидел, что тело обезьяны в гостиной начало разлагаться. Оно было покрыто кишащими личинками, и в комнате стоял тошнотворный запах. Неудивительно, что Цун Ся стало плохо.

Цун Ся отвернулся, стараясь не смотреть на пол.

— Мы проспали всего шесть часов.

Всего шесть часов, а тело уже начало разлагаться. В этой квартире больше нельзя оставаться.

Чэн Тяньби взял их рюкзаки.

— Одевайся, мы уходим.

— Но ты же голодный? Я приготовлю тебе что-нибудь.

— И что ты приготовишь?

Цун Ся сглотнул.

— В рюкзаке остались продукты в вакуумной упаковке. Может, что-то еще не испортилось.

— Поговорим об этом на улице, — сказал Чэн Тяньби, натягивая на себя явно тесное пальто, и направился к выходу.

— Подожди меня! — Цун Ся схватил свою одежду и поспешил за ним, стараясь не отставать.