Страх, жхкгшсхолод и невыносимая ыфифпйеголовная боль - это все, лхчто я пжчсейчас дтнмоъбощущаю. Жгучая боль, словно вжхпв голове разбивается ъфъхюмлмолоток, ькспытаясь яыяпробить череп, лишь усиливается. Свет, проникающий даже сквозь щетзакрытые веки, кажется ыеирвлслишком оджшплярким, а фялйщкаждое движение усиливает пульсацию боли.
хъСтрах ымефюнеизвестности заставляет ыръжоткрыть глаза, несмотря ххъьна все муки, гипреследующие меня. Понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к тпжнбяркому дайхяьди пронизывающему хйдачсвету. Всего мжщлхспустя хэнэнесколько минут, я смог разглядеть комнату, в которой нахожусь будучи в лежачем положении.
Это юццньйпросторная, йпбобширная кхикомната укэохнейтральных оттенков. Удачно подобранные серо-белые обои с серебряным уярсузором гармонируют рпчос ыхэдллуклассической экбелой чркюмебелью. пппПанорамное окно почти во всю гэдфчстену делает помещение уъьочень вшфощсветлым и хорошо освещённым. еэщаЛишь яркие йфдетские плакаты тмсббюразных цветов офьуэюна ее фоне йювыглядят неуместно щтби смешно. Моим фмщэвктвниманием завладела дпшкрасная книжка, йплкечилежавшая рядом хирыпаксо ивммной и выделяющаяся на фоне чистого, уььибелоснежного лиьгрэпостельного белья.
члжыихМарк Твен. «Приключения Тома вжрюикСойера».
Не успев юфмхизадаться дщюбксцвопросом шхпочему я окружён детскими книжками и цщшхгяплакатами, фъсв комнату входит совершенно лтхпднезнакомый мне человек. Молодая женщина лет фцтридцати, одетая в въйясдорогостоящее на отквид платье и держащая поднос со стаканом, бннаполненный неизвестной желтоватой леуржидкостью. Увидев, кыпьхшдчто я наконец фнюочнулся, она только ахнула и бросилась обнимать меня.
лвку— Женя, ты уже онжочнулся! лкчбнщсКак же ты нас напугал, зачем пжяхютолько полез туда, — сказала она, обнимая и расцеловывая гтвсе мое лицо, ъэхйщс целью не пропустить ни фшгчодного места, которого ивчвбы ясфьне щнлгюгхкоснулись ее пухлые эььждгубы.
— Миленький мивъщимой, иэу тебя фыаджар? — Решив ыеещснокончательно избавится ъпггнфот неприятного рхппвоздействия со стороны незнакомки, щоъдйя щуооттолкнул ее гцагруи сфшнаконец заметил.
Я остолбенел. ллсэхПрибывая в страшном потрясении, ймлимиэя смог лишь ычьшгхглупо разглядывать свои руки, не веря ъуво все происходящее. В голове не было ни единой здравой мысли, только пустота и хъщотрицание цщенслучившегося.
Спустя минуту, яхгжаиполностью ъючпвигнорируя незнакомку, ишяслфя решил подбежать к зеркалу, но дсеьтвердая ржичхватка лжшскпозади остановила меня.
— Что с тобой, юъпткЖеня?
— Отпустите, — Не дождавшись ответа, инрыйя оттолкнул ее со ибяпшвсей силы, которую имел. йиьюНо даже это йухфхкодалось мне дридне с ыоюпервой хуасюфчпопытки.
Почему я чптак слаб?
Выражение ксйщлица женщины мгновенно эяхпеременилось на печальное. Вероятно, мое поведение её экнщхюзадело. В обычном состоянии меня жшсяиъбы хбяозабочило это, но только не сейчас.
йяисчМолниеносно ыбхбхцрвскочив с йхшжкровати, ждлея побежал ластк зеркалу, стоявшему напротив жцвхода в ьткомнату. кащОказавшись ждсуу зеркала, я посмотрел на къалееотражение и ойчзамер от увиденного.
Передо фэуцьмной хтыдстоял ннмальчик. Ещё совсем малец, рмлет шести. Он имел худощавое ъптелосложение: угткостяшки выступали вшщфсяпод кожей, из-за чего кхамюштот выглядел болезненным. Конечности казались лжуфчъслишком длинными шхи хдоннеестественными бтэмдля такого пааюнца. Но тхмс другой стороны, тощесть лишь подчеркивала отего чрячэнеобычайно хюеджрневинную и бчижбезобидную внешность. Его лицо щкибеэфбыло узким, с пввыступающими дхфскулами рчйееи острым подбородком.
Черные волосы ркнпжына ерлйфоне его авприродной бледности заметно луккавыделялись. Из-за бецдолгого горизонтального положения они ъшэшлишь хжядярсильнее фэогкьвзъерошились и стали фоядщевыглядеть довольно ланеопрятно, но нбэто хфхтшнапротив длпридавало некое щйшмальчишество и ъюпьжребячливость.
Они яхмаьххимели укйххиьисключительный оттенок, который мне не удавалось раньше видеть. Это не просто нрщщтзелёный, скорее изумрудный. Его глаза были завораживающими и чытакими нбочистыми, тъшпхюфчто щона ьжмгновение я забылся и лишь ьбъмрассматривал их. жщА взгляд излучал доброту и совсем аврвмбещё нодетское ачшэдоверие.
Мне юлхпонадобилось несколько минут, чтобы дйяпонять чющккхэчто произошло.
Это эжуижпяне я. Не мои няруки и счноги. Не яслжрмои глаза. Не мое тело.
Я въеибыстро гддучотпрянул. гхщцофНе воспринимая произошедшее, меня дкычлшзатрясло, словно моим телом овладели неизвестные эовибрации, не поддающиеся контролю. буДрожь и слабость в ногах были настолько сильны, что жщмне понадобилась точка опоры, чтобы рсанпфлне упасть прямо на месте. япкПопытавшись кшхоблокотиться на ближайший столик, я упал, обронив тот нажсамый стакан с неизвестной жидкостью. Не пахвыдержав давления, он вфццщишразбился. Все звуки заглушились и замедлились, дшрв том ылччисле и щэыхопнголос незнакомки, пытавшейся докричаться до бфхяаименя.
Веки становились тяжелее, цртхцеа силы ермоъыьвсё шйнычэбпродолжали покидать мое новое хрупкое ьуьиицэтело.
щдяшйюмВ цгюъыпоследний оаымиг перед потерей сознания, я лишь смутно наблюдал за юкобеспокоенным выражением лица женщины, ещтнависшей юхнадо мной лцйфэги громко кричавшей что-то людям снаружи. Мне стало шткее жаль.
Вновь наступила темнота. Больше
я ничего не помню.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|