Альбом выпускника

— Ребята, мы заканчиваем среднюю школу, и, возможно, с завтрашнего дня больше не увидимся. Сейчас мы можем обменяться альбомами выпускников, чтобы сохранить память о нашей дружбе,— объявил учитель. Выпускной из средней школы, впереди старшая школа… Чжоу Саньшэн посмотрела на девочку с конским хвостом впереди и почувствовала острую грусть.

— Чжоу Саньшэн, ты можешь заполнить мне страничку?

Саньшэн с удивлением посмотрела на девочку. Это была самая озорная ученица в классе. Но Саньшэн удивило не это, а то, что кто-то вообще дал ей свой альбом.

У Саньшэн были взъерошенные и сухие волосы, она была худенькой и не пользовалась популярностью.

Лицо у нее было сносного вида, но все остальное снижало оценку. Она была очень удивлена, что кто-то, кроме нее самой, помнил о ее существовании в этом классе.

— Что такое? Нельзя?

— Можно… Можешь дать мне еще один лист?— тихо спросила Саньшэн.

Девочка улыбнулась и дала ей еще один лист.

Саньшэн быстро заполнила его и вернула, вежливо поблагодарив.

Девочка посмотрела на нее с усмешкой. — Дурочка.

— Извини, ты… ты можешь заполнить мне страничку?— робко спросила Саньшэн. Это был самый смелый поступок в ее жизни. Она не могла поверить, что протягивает альбом ей — Му Юйлин.

Девочка, оживленно болтавшая с кем-то, подняла голову и удивленно посмотрела на нее. Даже те, кто стоял рядом с ней, были крайне удивлены. Саньшэн покраснела.

Впервые она увидела Му Юйлин, когда случайно наступила ей на ногу. Саньшэн не знала, как извиниться, но Юйлин посмотрела на нее и лучезарно улыбнулась. — Ничего страшного, не бери в голову.

Саньшэн была поражена. Даже если она была не права, Юйлин так добродушно ее простила.

Именно в тот момент Саньшэн начала обращать на нее внимание.

А эта девочка часто улыбалась ей, давая ей силы жить дальше.

В конце концов, Саньшэн, к своему несчастью, поняла, что влюбилась в нее.

Эта девочка покорила ее своей улыбкой и добротой.

Му Юйлин с улыбкой взяла альбом, посмотрела на Саньшэн и, взяв ручку, принялась старательно писать.

— Подруга, ты что это делаешь? Решила признаться Юйлин перед уходом?— Ее друзья любили пошутить, и эти слова заставили Саньшэн покрыться холодным потом.

— Не говорите глупостей. Вот, Саньшэн, держи. Еще увидимся! Надеюсь, у тебя все будет хорошо,— эти слова наполнили Саньшэн бесконечной грустью.

— Слушай, мне кажется, она действительно к тебе неравнодушна. Ты видела, как она похожа на мальчика? Может, ты ей и правда нравишься…

— Да, Юйлин, смотри, никому не дала заполнить, только тебе…

— Вы что, с ума сошли? Перестаньте шутить…— Саньшэн слышала их шепот и лишь грустно улыбнулась.

Выпускной закончился, но родители все еще ломали голову над выбором старшей школы для Саньшэн. Дело в том, что Саньшэн подала документы в школу, которая им совсем не нравилась — обычную, ничем не примечательную. Они считали, что с ее оценками она должна поступить в престижное учебное заведение.

После ужина родители и дедушка с бабушкой собрались в гостиной, чтобы убедить Саньшэн пойти учиться в городскую престижную школу. — Саньшэн, не позорь меня! Как это — дочь преподавателя университета пойдет учиться в обычную школу? Что люди скажут?!

— Старшая школа Восходящего Солнца — отличный вариант. Это престижная городская школа. Я уже оформил все документы, и ты туда пойдешь,— строго сказал Чжоу Кан.

— …Меня уже приняли. Что вы хотите этим сказать? Если у меня хорошие оценки, что такого, если я пойду в школу попроще?— Саньшэн была категорически против. Ей казалось ужасной эта жизнь под постоянным контролем родителей.

— Ладно, я доверяю Саньшэн. Если она не хочет идти туда, пусть переведется ко мне, я сам ее обучу,— сказал дедушка.

За эти годы отец заработал денег, открыл компанию, купил дом, дорогой автомобиль и завел собаку. Только тогда тесть и теща начали принимать зятя.

Они очень любили Саньшэн и баловали ее.

Дедушка и бабушка были профессорами университетов, сейчас уже на пенсии. Оба — уважаемые люди, которые баловали Саньшэн на семь частей и были строги с ней на три.

— Папа, ты же знаешь, у нее сложный характер. Ей нужно больше общаться со сверстниками, чтобы научиться коммуникации. Иначе как она будет жить в обществе? Мы же не можем опекать ее вечно,— Чжоу Кан не согласился с тестем.

— Дочка, твой отец прав. Родители хотят тебе только добра. К тому же эта школа ближе к дому, можно будет ездить на автобусе,— решив, что зять прав, дедушка изменил свое мнение. Саньшэн была в отчаянии.

— Ты уже взрослая. Не будь такой. Старайся больше общаться с одноклассниками, будь открытее. Хватит быть такой тихой,— Чжоу Кан вздохнул. В этой девочке все было хорошо, кроме того, что она была серьезной, как взрослая, и тихой, как невидимка. Это не соответствовало ее возрасту.

— Бабушка…— Саньшэн с мольбой посмотрела на бабушку. Бабушка наверняка ее поддержит.

Все посмотрели на бабушку. Она немного подумала. — Саньшэн, я согласна с твоими родителями. Это пойдет тебе на пользу.

Даже бабушка так сказала…

— Хорошо,— сказала Саньшэн и, расстроенная, поднялась наверх.

— Посмотри на себя! Ты же преподаватель университета! Только и знаешь, что развлекаться, совсем не интересуешься дочерью. Видишь, во что она превратилась!— Чжоу Кан был очень недоволен женой. Раньше она была преданным своему делу учителем, а теперь, уволившись, только и делает, что ходит по магазинам и развлекается, совсем не уделяя внимания единственной дочери.

— А ты еще меня упрекаешь? Я, девушка из хорошей семьи, вышла замуж за бедняка! Раньше мы жили на мою зарплату. А теперь, когда все трудности позади, я хочу немного насладиться жизнью, а ты недоволен? Ты хоть немного денег заработал, но вечно пропадаешь где-то. Ты хоть раз поинтересовался дочерью?!

Супруги снова поссорились. Раньше, когда у них ничего не было, они жили скромно и счастливо. Рисовая каша с соленой рыбой казалась им счастьем.

Теперь, когда у них появились деньги, они, когда-то делившие радости и горести, стали отдаляться друг от друга. Либо не виделись, либо, встречаясь, бесконечно ссорились.

Пожилые люди уже привыкли к этому. Качая головами и вздыхая, они сели в свою машину и поехали домой. Дела молодых… Чего глаза не видят, того сердце не болит.